Чёрная суббота. Год, когда остановили «Инди 500»
Art Garner
Black Noon: The Year They Stopped Indianapolis 500
Thomas Dunne Books, 2014
Глава 1. Инди-1963
Эдди Сакс понимал, что пришло время действовать.
На протяжении четыреста с лишним миль он безуспешно преследовал Парнелли Джонса и Джима Кларка, которые отрывались от него и тридцати других машин, участвовавших в «500 милях Индианаполиса» 1963 года. Сакс гнал практически на пределе и, оставив за спиной Эй-Джея Фойта, Роджера Уорда и Дэна Гёрни, он вырвался на третье место. И всё равно, он слишком сильно отставал от лидирующей пары впереди.
Неожиданно забрезжила надежда. Джонс сбавил темп. Его машина начала испускать облако дыма – верный признак утечки масла. Сакс мог видеть масло на треке, на носовой части своего автомобиля, на ветровом стекле и даже не своих защитных очках. Он ощущал, как оно оседает на его лице. Он чувствовал его запах. Словно акулы, почуявшие кровь, Кларк и Сакс начали приближаться к Джонсу.
У линии старт/финиш спор с судьями вели Колин Чепмэн и Джей-Си Агаджанян, первый был владельцем машины Кларка, второй - Джонса. Один из маршалов стоял наготове с чёрным флагом. Это были те самые судьи, которые предупреждали гонщиков и механиков на предстартовом брифинге о том, что любой болид, на котором наблюдается утечка жидкости, получит чёрный флаг и будет отозван на пит-лейн.
«Если вы мне не верите, то можете попробовать», - пригрозил главный стюард Харлан Фенглер.
Ранее по ходу дистанции он наказал шедшего вторым Джима Хёртубиза, когда из его машины потекло масло. Сейчас же Чепмэн указывал на боковую часть автомобиля Джонса и дополнительный маслобак, установленный на ней. На машине были масляные разводы, также можно было разглядеть пробоину в маслобаке.
«Ты же сам говорил про утечку жидкости, - перекрикивал шум двигателей Чепмэн. – Что теперь прикажешь делать со всем этим?»
Сцена выглядела очень драматично. С одной стороны был энергичный англичанин с тоненькими усиками, одетый в белую рубашку и галстук, а с другой находился Агаджанян, член совета Автомобильного клуба Соединённых Штатов (ЮСАК), органа, санкционирующего проведение «пятисотки», в своей привычной стетсоновской шляпе и в ковбойских сапогах. Оба отчаянно жестикулировали.
Ситуацию ещё более красочной делал Сакс. Каждый раз, проезжая мимо участников спора, он рукавами своего комбинезона протирал очки и махал рукой, чтобы все могли увидеть чёрные пятна.
Стюарды продолжали раздумывать, и Сакс понимал почему. В то время, как Кларк являлся действующим чемпионом «Формулы 1», он также был шотландцем, пилотирующим один из европейских «фанни-каров» - «Лотус-Форд» с двигателем, расположенным позади гонщика. В последний раз иностранец выигрывал «Инди-500» в 1920 году и более того – с тех самых пор пилоты из-за пределов США не могли пролидировать и круга. Помимо всего этого Кларк был новичком, а новичок не побеждал здесь с 1927 года.
Джонс, любимец болельщиков, управлял «Старым Колхауном» - тем самым родстером, с двигателем «Оффенхаузер», на котором он выступал в предыдущих двух «пятисотках». Этот автомобиль с передним расположением мотора был очень похож на победителей каждой послевоенной «Инди 500». Болид с двигателем сзади никогда не выигрывал в Индианаполисе, и пятьдесят лет традиций стояли на кону. Если за что и стоял спидвей, то это за традиции, поэтому Сакс счёл, что судьи не будут показывать чёрный флаг Джонсу, ведь таким образом они отдали бы победу иностранной команде.
Но если Сакс смог бы достать Кларка и выйти на вторую позицию, то те же самые судьи вполне могли бы зазвать Джонса в питы. Когда утечка масла стала заметной, Кларк подобрался к лидеру на расстояние четырёх секунд, и предпочёл идти в аккуратном темпе. Возможно, он считал, что загрязнённый трек стал слишком опасен, или же рассчитывал, что Джонсу всё-таки выпишут штраф, но, как бы то ни было, Сакс начал сокращать отставание от шотландца. 200 тысяч зрителей на трибунах видели это, и начали подбадривать Эдди. Публика любила Сакса, и каждый раз, завидев жёлтый родстер, болельщики вскакивали на ноги и гнали его вперёд. Гонщик мог слышать рёв трибун сквозь шум двигателя.
Сакс наслаждался такими моментами, и он показывал шоу, эффектно выкручивая руль в виражах, медленно, но верно приближаясь к Кларку. Он был быстрейшим гонщиком на трассе, пролетая по прямым и заходя в повороты с лёгким скольжением, на грани контроля. На длинных прямых у него было несколько секунд, чтобы подумать о своём годовалом сыне, жене и остальных членах семьи. Он обещал им, что закончит карьеру в тот самый день, когда выиграет «500 миль Индианаполиса». Пять лет кряду он лидировал по ходу этой гонки, и подобрался очень близко к победе в 1961 году. Сейчас успех опять был совсем рядом. Держаться за второе место не было смысла – Сакс не боролся в чемпионате. Единственным, что имело значение, была победа в «Инди 500».
Наконец, Эдди достал Кларка, и начал проходить его в первом повороте, устремив глаза на Джонса. Может быть, это всё-таки его год?
Всё было кончено в течение нескольких мгновений. Возможно, это было масло на асфальте. Возможно – марблс, маленькие кусочки резины, скапливающиеся по ходу гонки на внешней стороне трека. А может быть виной стало излишне агрессивное вождение. Скорее всего, сыграли все три фактора. Заходя в первый поворот быстрее, чем прежде по ходу дистанции, Сакс обнаружил, что передние колёса начали скользить в направлении отбойника. Буквально сразу же он начал терять контроль и над задними покрышками, уходя в занос. Эдди отчаянно пытался вернуть машину под контроль, и на какую-то секунду ему это удалось: колёса снова держали трек. Однако почти сразу же болид дернулся в сторону, пересёк трек и, легонько задев внутреннюю стену, остановился.
Сакс убедил маршала растолкать его машину и продолжил движение. Шанс победить был упущен. Эдди ощущал вибрацию от одного из задних колёс, но так как до финиша оставалось менее двадцати кругов, он решил не заезжать к механикам.
Как оказалось, это было больше, чем просто вибрация. Задняя подвеска была повреждена, и через пару кругов левое колесо оторвалось от машины, снова отправив Сакса в разворот, на этот раз перед заходом в третий поворот. Удар о стену получился сильным, колесо скакало по треку. Эдди выбрался из автомобиля и перебрался за внешний отбойник, приветствуя зрителей. Там он опустился на землю, и стал ожидать конца гонки, морально и физически вымотанный. Мечта о победе в «пятисотке» будет ждать ещё один год.
В то же время Кларк продолжал терять темп.
«Я видел Парнелли впереди, и было очевидно, что масло вытекает из его машины, - рассказывал потом Джим. – Не берусь утверждать, что всё масло было Джонса, но даже на прямых, на скорости 180 миль в час, я видел масляные линии. Я так подумал, что если я вижу масло на асфальте на таких скоростях, то у него наверняка серьёзные проблемы. Неожиданно мою машину повело, но мне повезло, я вывел её из заноса. В следующем повороте то же самое произошло с Саксом, и он был не так удачлив. Я сказал себе: «Мы так далеко забрались, что будет чертовски глупо оказаться в стене за двадцать кругов до финиша».
Роджер МакКласки, вышедший на третье место после аварии Сакса, отказался сбавлять темп и ринулся в погоню. Он пытался вернуться в круг лидера и атаковал Джонса, когда также потерял контроль над управлением и разбил свой болид. После этого Парнелли аккуратно довёл дело до победы, а Кларк был удовлетворён вторым местом.
Не успел Джонс добраться до Аллеи победы, как посыпались обвинения. Громче всех кричали МакКласки и Сакс.
«Нет никаких сомнений в том, что меня развернуло на масле из машины Джонса, - жаловался Роджер. – Мне каждый круг приходилось протирать очки. Масло просто выливалось на трек. Я не обвиняю механика, я не обвиняю владельца. Я обвиняю судей ЮСАК. Это очень неэффективно работающие люди. Судьям нельзя демонстрировать пристрастия, но у них не получается по-другому».
После гонки Сакс нашёл своё ускакавшее колесо, и покатил его в сторону пит-лейна, находящегося в миле впереди. Поступки как этот обеспечили Эдди любовь зрителей, вот и на этот раз они ответили ему овацией. Известный под прозвищем «Гоночный клоун», Сакс любил играть на публику, зачастую вызывая гнев своих соперников, считавших, что он рисуется. С лицом, измазанным маслом, и в грязном комбинезоне, Сакс аккуратно катил колесо, приветствуя зрителей и отказываясь от предложений подбросить его до питов со стороны водителей машин безопасности.
Настроение Сакса изменилось, когда он достиг своего гаража, в который тут же стали стекаться журналисты, уверенные, что Эдди есть что сказать. Гонщик их не разочаровал.
«Впервые в истории спидвея у «пятисотки» есть победитель, который не заслуживает этого, - заявил он. – Если бы это была честная гонка, её бы выиграл новичок – Джимми Кларк».
Сакс также указал на Агаджаняна, обвинив его в том, что тот пользуется особым отношением как член совета ЮСАК. «Я не обвиняю Парнелли, он заслужил победу. Но я обвиняю владельца машины. Это было неспортивно. За то же самое Хёртубиз получил чёрный флаг. Судьям нельзя играть в политику, отношение ко всем должно быть одинаковым».
Джонс не отрицал утечку масла, но указал на то, что после того как уровень масла опустился ниже пробоины в баке, течь прекратилась.
«Да, я немного полил трассу маслом, - согласился он. – Однако большая его часть попала не на трек, а на выхлопную систему, что и вызвало дым. На трассе было ещё несколько машин, из которых выливалось масло. Не верю, что из моего автомобиля его было больше, чем из чьего-либо ещё. После финиша наш маслобак был полон более чем наполовину.
Кларк был дипломатичен. Он позировал на фото с Джонсом и сказал, что «победитель проделал отличную работу». Однако когда его спросили о причинах поражения, разочарование прорвалось наружу.
«Будь у нас равные шансы, да сложись пара моментов в нашу пользу, мы бы опередили Джонса на круг», - заявил Кларк.
***
Более чем в двух тысячах милях от Индианаполиса, в пригороде Лос-Анджелеса Эль-Монте, Дэйв МакДональд выключил радио, закончив слушать трансляцию «пятисотки». Пришло время делать барбекю. Многие американцы в День памяти обязательно делали три вещи: вспоминали тех, кто отдал жизнь за страну, слушали «Инди 500» по радио и жарили барбекю.
МакДональд болел за Гёрни, вместе с которым иногда выступал на «Форде Кобра» в команде Кэрролла Шелби, но также был рад победе Парнелли Джонса. Как и МакДональд с Гёрни, Джонс был из южной Калифорнии, пусть Дэйв и знал его не очень близко. Свой путь в автоспорте Парнелли начал с гонок на «джалопи» - старых легковых автомобилях – по местным грунтовым овалам, затем перешёл в национальные миджеты и спринт-кары и, наконец, добрался до чамп-каров, гоняющихся в Индианаполисе. В свою очередь МакДональд дебютировал на калифорнийских драг-стрипах, прежде чем попробовал себя в соревнованиях спортивных автомобилей. Вскоре его стали называть одним из лучших гонщиков на «Кобрах».
Едва присоединившись к команде в начале года, он сразу начал выигрывать, принеся первую победу для «Кобры» в её истории. МакДональд выступил в Дейтоне и Себринге за Шелби, и финишировал первым в восьми из двенадцати гонок. Всё это было как сон. В Дейтоне Гёрни держал указатель команды на пит-лейне, а в Себринге его партнёром по экипажу был легендарный гонщик НАСКАР Файерболл Робертс.
Напряжённый график означал, что МакДональду приходилось всё больше времени проводить вне дома, и потому он был счастлив провести День памяти вместе со своей семьёй. Гонки всегда были семейным предприятием: часто бывало, что в пятницу вечером они садились в свой фургон и выдвигались к треку. Но всё это осталось в прошлом. Дэйв вышел на слишком высокий уровень.
МакДональды жили в небольшом домике, который родители Дэйва присоединили к своей собственности за несколько лет до этого. Шестилетний Ричи катался по подъездной дорожке на миниатюрной копии «Корветта» - первой гоночной машины Дэйва, а четырёхлетняя Вики купалась в детском бассейне под присмотром его супруги – Шерри. Мать и отец также были здесь, как и младший брат Дуг, мечтающий пойти по стопам Дэйва.
Однако МакДональд пока ещё находился очень далеко от осуществления своей мечты – выступления в Индианаполисе. Он совсем недавно вернулся из Флориды, где выступал перед десятью тысячами зрителей на треке, проложенном по территории заброшенного военного аэродрома в Пенсаколе, повороты которого были обозначены оранжевыми конусами. В гонке принимали участие «Корветты», «Феррари» и «Кобры», и МакДональд оказался первым, кто сошёл с дистанции. Дэйву пришлось со стороны наблюдать за тем, как Роджер Пенске выигрывает с преимуществом в круг над ближайшим соперником. В то время как Джонс получил по итогам «Инди» почти 150 тысяч долларов, в Пенсаколе призовые получал лишь один человек – победитель. За свои труды Пенске заработал тысячу долларов.
Став знаменитостью в южной Калифорнии, МакДональд приобретал армию болельщиков везде, где выступал. Его агрессивный стиль вождения, с заметным заносом в виражах, приводил зрителей в восторг. Профессионалы называли это «избыточной поворачиваемостью», и МакДональд быстро заслужил репутацию «мастера избыточной поворачиваемости». Многие называли его просто – «Самородок».
Шелби, титулованного гонщика в прошлом, не так-то просто было удивить, но, тем не менее, он заявил, что МакДональд обладает «большим талантом – если говорить о чистой скорости - чем любой молодой пилот, которого я когда-либо принимал на работу. Достаточно просто взглянуть на гонщика, чтобы понять, есть ли в нём эта искра, или нет. Дэйв умеет ехать быстро».
Дома в Лос-Анджелесе МакДональд с интересом следил за тем, как «Лотус-Форд» с задним расположением двигателя, едва не удивил общественность победой в «пятисотке» (Дэн Гёрни, товарищ Кларка по команде, финишировал седьмым). Ещё один болид с мотором сзади, выставленный на гонку Микки Томпсоном, бывшим драг-рейсером и какое-то время живший в нескольких километрах от МакДональда, также проявил себя неплохо и финишировал девятым.
МакДональд задумывался: получит ли он когда-нибудь шанс выступить в Индианаполисе? Это была мечта почти каждого гонщика, и Дэйв не был исключением. На Спидвее в эти годы происходила революция, и он хотел быть её частью. Новые пилоты и новые машины заявляли о себе. МакДональд знал, что руководство «Форда» было довольно его работой с «Кобрами», а так как компания с недавних пор начала участвовать и в гонках на Инди, может быть – всего лишь может быть - через пару лет возникнет необходимость и в его услугах.
***
Взаимные обвинения и упрёки по итогам финиша «500 миль Индианаполиса» продолжились и на следующий день в ходе торжественного обеда, на котором чествовали тех, кто отметился лидерством в гонке. Сакс сидел в дальнем конце зала и отпускал язвительные стрелы в адрес Джонса. Многие из опытных пилотов давно уже научились игнорировать напыщенного Сакса, но у Парнелли это никак не получалось. Поэтому, когда Эдди подошёл к нему в баре, чтобы поздравить, Джонс отнёсся к этому безо всякого энтузиазма.
Парнелли сообщил Саксу, что ему не понравилось, как тот о нём отозвался в интервью журналистам, особенно его задели слова о том, что он не заслужил победу. Джонс саркастически спросил: как Сакс понял, что его развернуло на масле именно из победившей машины, ведь он был так далеко позади.
После этого дело приняло некрасивый оборот.
Эдди назвал Джонса вруном: он находился сразу позади него, когда произошла авария. Парнелли не остался в долгу и заявил: «Назовёшь меня вруном ещё раз, и я врежу тебе по зубам».
«Ты врун, - сказал Сакс. – А теперь попробуй, врежь».
Драка завершилась с одного удара. Джон обрушил Сакса на пол, и оба успели побороться несколько секунд, прежде чем их разняли.
Стоявшего неподалёку Кларка позабавило происходящее, а когда его спросили, не хотел бы он поучаствовать в драке, тот, шутливо подняв руки вверх, сказал: «Нет-нет, я не боец».
Когда журналисты прослышали о стычке, очень быстро среагировала жена Сакса – Нэнс, с помощью туши для ресниц затемнившая глаз Эдди. Её идеей была фотография, на которой изображён Сакс, зажавший в зубах чёрный флаг. Подпись гласила: «Чёрный флаг рту Эдди Сакса».
И Сакс, и МакКласки отказались от участия в торжественном банкете тем вечером. Заметив отсутствие Сакса, Уорд не смог отказать себе в шутке: «Я смотрю, Эдди здесь нет. Наверное, он уже дома, берёт уроки бокса».
***
Несмотря на спорный финиш, судьи после гонки вздохнули с облегчением. Вот уже пятая «Инди 500» подряд обошлась без смертей, и это был самый длинный подобный период в истории спидвея. Данный факт внушал надежду, что нападки некоторых политиков и журналистов на автогонки поутихнут. Радость была такой большой, что Сакс за свою критику судейства получил немногим больше, чем удар по рукам: 1000 долларов штрафа и испытательный период сроком на один год.
Однако не так легко было удержать контроль над революцией, что происходила на спидвее, и в которой участвовали новые машины, новые моторы, новые покрышки и новые пилоты. Кто-то пытался сражаться с изменениями и требовал от ЮСАК и спидвея присоединиться к этой борьбе. Эти «кто-то» выступали за запрет машин с двигателем сзади, а также они боялись тех изменений в спорте, которые происходили из-за прихода крупных автопроизводителей и спонсоров. Им не нравилось, что в Индианаполис приезжают иностранные машины с иностранными гонщиками с целью отобрать их деньги.
В конце концов, судьи решили делать то, что обычно и делали, то есть – ничего. Они позволили революции идти своим чередом. Кроме того, это было хорошим решением в деловом плане. Продажи билетов на 1964 год уже шли рекордными темпами.
Тэги: usac, джим кларк, дэйв макдональд, инди-500, индианаполис, парнелли джонс, эдди сакс
